- Регистрация
- 5 Мар 2020
- Сообщения
- 5.166
- Репутация
- 841
- Реакции
- 4.360
Втрое – с 2022 года по 2024 – увеличилось количество военных, осужденных по статьям Уголовного кодекса, связанным с наркотиками. Если до войны каждый год приговаривали "за хранение без цели сбыта" 67 человек, то в 2024-м таких было уже 1571! Проблему эту не очень любят поднимать во время войны, но она существует и становится более угрожающей.
Таковы данные исследования, проведенного Украинским Католическим университетом вместе с БФ "Здоровые решения".
Война меняет людей и их поведение. Не каждому по силам все испытания и нагрузки – как физические, так и психологические, связанные с участием в боевых действиях. Нередко на них "подсаживаются" люди, не употреблявшие их раньше. 98% военных, осужденных за наркопреступления, - обычные потребители, ранее никогда не нарушавшие закон.
Наиболее распространенными среди военных и ветеранов являются опиоиды (морфин, оксикодон, налбуфин, ТРАМ, мёд), стимуляторы (соли, Амф, мет, мефедрон), галлюциногены (грибы), каннабиноиды (каннабис) и снотворно-седативные.
Конечно, проблема существует не только в Украине. Однако в мире, и в Европе, в частности, начались процессы, связанные с либерализацией законодательства по наркотикам, декриминализацией их употребления и внедрением заместительной терапии. То есть смещение акцента по наказанию на помощь и лечение.
Именно с этими лозунгами в Киев приезжала Комиссия по наркополитике стран Восточной и Центральной Европы и Центральной Азии (ECECACD) во главе с Александром Квасневским. Еврокомиссары провели несколько встреч, в том числе с руководством Минюста, где обсудили приведение национального уголовно-исполнительного законодательства в соответствие со стандартами ЕС.
Цель этих встреч, сказал Александр Квасьневский, "создавать политику, которая будет соответствовать подходам к правам человека и верховенству права, созвучным с ценностями Европейского Союза". По его мнению, нужна последовательная декриминализация употребления наркотиков.
«Наша комиссия имеет свое личное мнение – если у вас есть наркотики для личного употребления, и вы не делаете никакого вреда другому, это не считается правонарушением, не считается уголовным поступком. Зависимость от наркотиков должна считаться болезнью и требует лечения, а не уголовного наказания. наркотиков происходят из тюрьмы, там очень трудно получить доступ к мерам по уменьшению вреда".
Цензор.НЕТ побеседовал с соучредителем БФ "Здоровые решения", экспертом в сфере общественного здоровья Викторией Тимошевской.
- Что побуждает человека, никогда не употреблявшего наркотики, обращаться к ним во время войны?
– Я бы сказала, и это показано в наших исследованиях, что это скорее симптом глубокой психологической травмы, переутомления, недостатка ресурсов для саморегуляции и личной изоляции в условиях боевых действий. Там психоактивные вещества часто используются не для развлечения, а как инструмент выживания. Например, для притупления боли – физической и психической, быстрого восстановления физических и ментальных способностей, для преодоления страха.
И это очень важная проблема. Есть случаи, когда в подразделениях выявляли случаи употребления наркотиков, причем у военнослужащих, проявлявших невероятное мужество. А после того, как их лишали наркотических веществ, у людей возник панический страх даже при выполнении простых задач во время боя.
У ветеранов после возвращения причины другие связаны с адаптацией к гражданской жизни и попыткой справиться с травмами и болью.
– О наркотиках, действительно, очень мало говорят, чаще слышу об алкоголе. Возможно еще потому, что есть запрет на продажу алкоголя военным.
– На самом деле, картина несколько иная. По оценкам экспертов, молодежь от 18 до 25 лет больше подвержена периодическому употреблению наркотиков, те, кому от 25 до 45 часто употребляют их систематически, а вот старше 45 лет – склонны к употреблению алкоголя.
– Вы только фиксируете употребление таких препаратов или предлагаете варианты решения проблемы?
– Конечно, мы говорим и о лечении. У нас есть наркотические препараты, это опиоиды, для которых есть заместительная поддерживающая терапия.
– Что вы имеете в виду? Бупренорфин?
- бупренорфин и мёд. Это пожизненная терапия, хотя есть случаи, когда человек постепенно снижает дозу и даже вообще уходит. Для большинства таких людей реабилитация охватывает определенные мотивационные интервью и когнитивно-поведенческую терапию. Сейчас в Украине разрабатывается два протокола медицинской помощи и реабилитации. Первый для людей, употребляющих опиоидные наркотики, для которых требуется заместительная поддерживающая терапия. И второй для тех, кто использует неопиоидные психотропные вещества, там больше работает психотерапия.
- Но ведь это очень долгий процесс.
– Да, это длительная терапия, и мы не всегда можем ожидать полного отказа от использования. Очень часто это последовательный этап уменьшения объема употребления и частоты, налаживание социальных связей. То есть постепенного процесса изменения образа жизни, демонстрирующего приверженность пациента к лечению.
- Здесь, пожалуй, очень важно отношение к проблеме окружения – родных, друзей, соседей?
- Когда, например, военный возвращается домой, то община не должна наливать ему рюмку за его возвращение, а способствовать его интеграции, поддерживать и там, где нужно, – направить.
Особенно это касается маленьких общин, где люди друг друга хорошо знают, и могут поскорее направить к специалисту. Проблема в том, что в маленьких общинах нет услуг по психическому здоровью. Сейчас такая помощь чаще оказывается в рамках программы "Ты как?" и центрах психического здоровья при больницах Обычно речь идет о центрах, расположенных на базах кластерных больниц, расположенных уже в крупных городах. Поэтому здесь важно продумать, каким образом община может помочь этому ветерану физически добраться до этих услуг, организовать этот процесс и поддержать, чтобы человек принимал лекарства и не сорвался.
– Каждый раз ездить в город, возможно, даже и не удобно?
- Конечно, есть общины, активно работающие с такой проблемой, привлекают специалистов к себе для проведения консультаций. Но как вы понимаете, все зависит от руководителя общества и его заместителя по гуманитарным и медицинским вопросам. Потому что есть случаи, когда в общину зашли деньги доноров, они создали у себя реабилитационный центр и все равно страдают от нехватки специалистов.
К сожалению, у многих общин нет донорских денег, или не понимает, каким образом их привлечь. Кроме того, есть миф, что услуги по реабилитации очень дорогие. Действительно, часть таких услуг, даже психосоциальной помощи, вполне доступны.
– У нас же эти услуги вообще должны быть бесплатными?
– Абсолютно! На самом деле, у нас в рамках пакетов Национальной службы здоровья обеспечивается реабилитация. Для ветеранов это расширенная по длительности программа – как психологическая, так и физическая. Чего, наверное, не хватает, так это более подробной информации, объясняющей объем помощи, гарантированной государством. Это до года реабилитации – физической и психологической, которая позволяет полноценную реабилитацию. Конечно, будут случаи, когда этой помощи недостаточно, но здесь должна быть роль гражданского общества, подхватящих помощь частных доноров.
- Например, есть село, поселок или СМТ, где есть ветераны, употребляющие наркотики. Каким должен быть их путь в самом начале? Куда обращаться? К местному медику, донорам или вообще искать такие организации, как ваша?
- Мы не предоставляем сервисы, можем проконсультировать, мы занимаемся разработкой политики на национальном уровне. Первое обращение в таком случае должно быть к своему семейному врачу.
На сегодняшний день почти все семейные врачи прошли обучение по программе mhGAP, которая предусматривает привлечение семейных врачей к оказанию услуг пациентам с психическими расстройствами. То есть, каждый семейный врач должен знать тревожные колокольчики и делать общий скрининг на состояние психического здоровья. Он может и самостоятельно назначить лекарство, или, если видит, что случай сложный, выписать направление к неврологу или психиатру. И там уже определяется объем помощи, в которой нуждается этот человек: только психотерапия, сеансы мотивационного интервью с клиническим психологом или дополнительно фармацевтической поддержки.